Маркес старик с крыльями краткое содержание. Габриэль маркес - очень старый человек с огромными крыльями
Дождь не утихал уже третьи сутки, с полузатопленного двор крабы заползали к дому. Пелайо только то и делал, что уничтожал их. У ребенка всю ночь был жар, и родители думали, что это у нее от вони крабов.
Со вторника мир стал мрачным, небо и море были одинакового пепельного цвета, когда Пелайо утром вернулся с моря, он с трудом разглядел, что в глубине двора шевелится и стонет старенький дед, который упал лицом в грязь и не может подняться, потому что ему мешают огромные крылья.
Напуганный Пелайо побежал за свою жену Елісенду, которая как раз ставила больному ребенку компрессы. Оба с немым оцепенении смотрели на старика. Он был одет как нищий, череп его был лысый, беззубый рот, большие петушиные крылья, общипанные и грязные, погрязли в болоте, вид его был забавный и неестественный. Немного опомнившись, Пелайо и Елісенда осмелились обратиться к нему. Тот ответил какой-то звучным, но непонятном языке, поэтому они подумали, что он, пожалуй, пострадал во время аварии какого-нибудь иностранного парохода. Призвана супругами соседка, которая много всяких чудес видела в своей жизни, сразу объяснила, что это ангел, который, видимо, прилетел за ребенка, но бедняга такой старый и немощный, что ливень сбила его на землю.
На следующий день все село знало, что в доме Пелайо есть живой ангел. Соседка предостерегала, что ангелы в это время года очень опасны, поэтому Пелайо целый вечер не спускал глаз со старого, а на ночь запер в проволочном курятнике. В полночь дождь поутих. Утром ребенок попросила есть, жар у него спал. Супруги решили, что они отпустят ангела, дадут ему пресной воды и продовольствия на три дня и пусть летит в открытое море. Однако утром они увидели перед курятником юрму соседей, что рассматривали ангела без никакой святобливості и бросали ему сквозь сетку еду, словно цирковой звериные.
Услышав о прилете ангела, появился отец Гонзага. Все вместе начали рассуждать, что делать с пленником. Предложения были разные: назначить ангела головой вселенной; сделать его генералом, который выиграет все войны; с помощью ангела вывести новый род крылатых людей, которые бы покорили Вселенную.
Отец Гонзага пробубонів молитву, а затем попросил открыть дверь, чтобы поближе присмотреться к этому беспомощного деда, который сидел среди шкуринок от фруктов и объедков и походил больше на большую старую курицу, чем на человеческое существо.
Отец Гонзага зашел в курятник и поздоровался по-латыни; старый, равнодушный к людям, неохотно буркнул что-то на своем языке. Священнику не понравилось то, что ангел не понимает божьей языка и не умеет уважать божьих слуг, к тому же от него пахло болотом, большое перо было иссечено земными ветрами, и ничего в жалкой внешности старого не свидетельствовало о величие и достоинство ангела.
Священник вышел из курятника и в короткой проповеди предостерег прихожан от излишней наивности: крылья еще ни о чем не свидетельствуют, их имеют и самолет, и ястреб. Он напомнил, что диавол обладает незаурядными способностями перевоплощаться и обманывать неосторожных людей. Отец Гонзага пообещал написать письмо епископу и через него получить окончательное решение от папы.
Известие об ангеле распространялась с такой скоростью, что через некоторое время во двор Пелайо набилась уйма людей и пришлось вызвать войска, чтобы разогнать Толпу, который чуть не разрушил дом. Елісенді пришло в голову брать с каждого, кто хочет посмотреть на ангела, пять сентаво.
А люди шли и шли. Прибыл даже странствующий цирк. Пришли с надеждой выздороветь причудливые больные: женщина, которая с детства считала удары сердца и ей уже не хватало для этого цифр; человек, которому мешал спать шум звезд; лунатик, который просыпался ночью и ломал все, что делал днем, и много других. Среди всего беспорядка Пелайо с Елісендою неожиданно обнаружили, что менее чем за неделю они заполнили медяками все сосуды, какие были в доме, а желающим посмотреть на ангела не было видно конца-края.
Ошалевший от невыносимой жары и вони свечей, что их верующие ставили перед курятником, ангел пытался забиться подальше в угол. Из всех блюд, которые ставили перед ним, он выбрал баклажанную кашу. Казалось, сверхъестественное терпение было самой главной добродетелью ангела: его клевали куры, больные выдергивали из крыльев перья, чтобы прикоснуться к ним своих болячек, безбожники бросали в него камнями. Один даже прижегов ему сторону раскаленной железкой, которой клеймят бычков. Старик испуганно вскочил, бормоча что-то на своем языке, глаза его наполнились слезами. Увидев, что ангел реагирует на боль, толпа решил дать ему покой.
Отец Гонзага призвал паству дождаться указаний от папы. А тот все выяснял, имеет ли это сверхъестественное существо пуп, похожа ли его речь на арамейский, способен ли он удержаться на кончике иглы. Переписка с папой могло бы продолжаться пока света и солнца, если бы одно событие не положило конец всей этой истории.
Странствующий цирк среди других чудес показывал девушке, которая превратилась в паука. Плата в цирк была меньше, чем во двор Пелайо. Девушке можно было задавать сколько угодно вопросов, рассматривать ее со всех сторон, поэтому эта ужасная правда не вызвала ни у кого ни малейшего сомнения. Паук-тарантул размером с овцу имел голову девушки. Она с искренней грустью рассказывала, как еще совсем молодой убежала без разрешения родителей на танцы, а когда возвращалась домой лесом, молния, вылетевшая из расколотого громом неба, превратила ее в паука. Питалась она исключительно шариками из рубленого мяса, что ей милосердные души бросали в рот.
Это правдивое и поучительное зрелище отвлекло на какое-то время внимание людей от ангела, что едва удостаивал своим взглядом смертных. Кроме того, чудеса, которые приписывали ангелу, были какими-то сомнительными: слепому не вернулось зрение, зато выросли три новых зубы; паралитик так и не начал ходить, но вдруг выиграл в лотерею большие деньги; у прокаженного на пораженных болезнью местах выросли подсолнухи. Эти чудеса, похожие более на шутку, пошатнули репутацию ангела, а женщина-паук разрушила ее окончательно. Отец Гонзага снова мог спокойно спать, а двор Пелайо снова стало безлюдным.
Однако хозяева не имели на что сетовать. За полученные деньги они перестроили свой дом двухэтажный, на окна поставили железную решетку, чтобы не залетали ангелы. Пелайо начал разводить кроликов и отказался от должности полицейского. Елісенда накупила себе одежды и наряжалась, как богатая сеньора. Без изменений остался только курятник; правда, иногда его мыли с хлоркой и окуривали внутри, чтобы избавиться от острого запаха куриного помета.
Когда мальчик начал ходить, родители следили, чтобы он не приближался к курятнику, и когда подрос, то стал играть в курятнике. Ангел мальчика относился так же равнодушно, как и в других смертных, но безропотно терпел все его капризы и выходки.
Однажды мальчик и ангел одновременно заболели ветряной оспой. Вызванный врач осмотрел больного и нашел в ангела столько болезней, что просто удивительно было, как этот бедняга еще живет на свете. Но больше всего доктора удивили крылья старого, которые были такими естественными в этом организме, что возникал логичный вопрос, почему их не имеют другие люди»
Прошло несколько лет, и мальчик пошел в школу. Новый дом успел состариться, курятник распался совсем. Беспомощный ангел слонялся по двору, повитоптував овощи, заходил в дома. Когда его выгоняли веником из спальни, он мигом оказывался на кухне; супруги пришло к выводу, что он имеет способность делиться на множество своих особей. Елісенда в отчаянии жаловалась, что ей уже невмоготу жить в этом аду, полном ангелов.
За последнюю зиму ангел очень постарел. Он едва шевелился и почти ничего не видел, а все перья из крыльев выпали. Пелайо пожалел старика, завернул в одеяло и отнес в сарай, где ангела каждую ночь трясла лихорадка. Хозяева забеспокоились, чтобы старый, случайно, не умер, потому что никто не знает, что делать с умершим ангелом.
И ангел, наоборот, начал выздоравливать. Сначала он сидел неподвижно в самом отдаленном уголке двора, потом у него начало расти твердое и длинное перо. Иногда, когда никто не слышал, старик напевал песни древних путешественников.
Однажды Елісенді, которая выбирала лук в огороде, показалось, что морской ветер срывает жестяной козырек над балконом; она пошла к дому и, выглянув из окна, увидела, что это пытается взлететь ангел. Движения его были неумелые. Наконец ему все-таки удалось подняться вверх. Когда он пролетел над последними домами, размахивая крыльями, словно старый ястреб, Елісенда облегченно вздохнула. Она еще долго смотрела вслед ангелу, который наконец убрался от них и полетел в сторону моря, превратившись в маленькую черную точку.
Перевод М. Жердинівської
Кто может однозначно различить, где заканчивается абсурд реальности, а где начинается фантазия любого писателя? С одной стороны, жизнь настолько разнообразна, что в ней могут быть чрезвычайные стечения обстоятельств или просто ситуации, которые не вкладываются в обычные рамки, а с другой, – разве сознательные писатели-реалисты всегда придерживались лишь фактов? Художественное слово тем и отличается от документа, что там всегда можно найти определенное обобщение, реалистические произведения спокойно могут включать в себя символическое
Содержание, но есть еще вопросы, что именно считает реальностью художник. Для атеиста Бог – выдумка, для верующего – часть действительности. Кроме того, не следует путать реализм изображаемого факта с реализмом идеи: они часто не совпадают. Стопроцентно символические произведения могут удивительно метко отобразить реальные тенденции и сущность явлений, или наоборот: извне реалистические могут оказаться откровенным враньем.
«Я реалист, – говорил о себе Рафаэль Гарсиа Маркес, – так как верю, что в Латинской Америке все возможно, все реально… и считаю, что задача писателя заключается
В том, чтобы добиться соответствия между литературой и действительностью». Хотя эти слова касаются романа «Сто лет одиночества», они являются справедливыми для всего творчества этого писателя, стиль которого был назван «магической литературой».
Реализм Маркеса – во внутренней правдивости. А вот относительно фантастического компонента… Лучше рассмотреть это на конкретном примере.
Каждый верующий человек уверен в существовании ангелов. По крайней мере теоретически. Почему бы ангелу не посетить землю? В Библии мы неоднократно слышали о таких случаях. Это фантастическая история или нет? Уже тяжело утверждать однозначно. А то, что происходит в рассказе «Старик с крыльями» вокруг этого чрезвычайного, но не такого уже и фантастического для верующих события – целиком реально.
Как современный человек будет реагировать на чудо? Беспрекословно именно так, как это делали люди, которые увидели этого старикана с крыльями: кто-то видит лишь зрелище, кто-то не верит своим глазам, хотя будто и не испытывает удивление и ищет соответствующее объяснение, а в целом чудо оказывается чем-то лишним в будничной жизни.
А теперь вспомним некоторые библейские сюжеты. Далеко не всегда ангелы и святые появлялись перед глазами людей в небесном сиянии. Наоборот, проверяя моральное, духовное состояние людей, они принимали временами более чем скромный вид. Но отношение людей к ним решало дальнейшую судьбу целых городов и даже народов: кто-то получал награду, кто-то – наказание. Перед уничтожением Содома и Гоморы, например, тоже имела место подобная проверка.
Старый и немощный ангел ничего не дарит, никого не наказывает и даже ничего не пророчит. А может, и пророчит, но никто не понимает его языка – разве не символический момент? Даже священник не желает признавать в ангеле ангела (хотя и не возражает, что это возможно). Он лишь предостерегает не спешить с выводами тех, кто и так особенно не спешит, так как «если крылья не могут служить главным признаком определения разницы между ястребом и аэропланом, то еще меньше по ним можно распознать ангела», или, дескать, в его виде недостаточно достоинства. При этом он на самом деле просто не желает брать на себя ответственность за признание чуда чудом, а шлет письма в вышестоящую инстанцию, где также начинают уклоняться от окончательного ответа, пишут отписки с дополнительными вопросами – и это длится вплоть до исчезновения самого ангела.
А как относятся к находке – ангела – обычные люди? Пелайо держит его в курятнике, когда (с помощью ангела) выздоравливает его ребенок, он готов отпустить «старика с крыльями», но любопытство соседей и родственников оказывается сильнее чуда: он забывает о лучших намерениях и торгует зрелищем. Итак, что-то небесное, духовное по определению, становится средством получения денег, а спектакль надоедает и пользы от ангела уже нет, последний уже просто бесит случайных хозяев. Даже признательности они не ощущают, хотя значительно улучшили свое материальное положение: «На собранные деньги они выстроили большой двухэтажный дом, с балконами и садом, сделали везде высокие пороги, чтобы зимой к дому не проникали крабы, а на окна установили железные решетки, чтобы не проникали ангелы». Им не нужно чудо. Приземленность мировосприятия не дает им даже понять необычность того, что происходит.
«Ангел был единственным, кто не брал участия в событиях, в которых он был причиной» – пишет Маркес. Если мотивации всех людей, которые видели ангела, понятны, то именно его бездеятельность может казаться странной. Но в этом прячется главный философско-этический смысл рассказа, который становится понятным, если попробовать найти объяснение этой бездеятельности. Люди вокруг ангела настолько погрузились в будничность, что даже не заслуживают на наказание (о награде вообще не идет речь). Не только посланца высших сил, а даже живое существо равное себе не видят они в ангеле, но делают это быстрее через душевную ограниченность, чем из-за злого умысла, которого нет. Они не понимают, что делают, и ангел просто летит от них, лишает их чуда своего присутствия, так как они не дорожат этим чудом. А вместе с ним идет от людей что-то волшебное и важное, чего они не распознали и не постигли.
Разве это не реальность нашей современности? Может, следует задуматься, сколько важного для души мы теряем, даже не замечая, что чудо было рядом и что вообще было чудо.
Габриэль Гарсиа Маркес
Очень старый человек с огромными крыльями
Дождь лил третий день подряд, и они едва успевали справляться с крабами, заползающими в дом; вдвоем они били их палками, а потом Пелайо тащил их через залитый водой двор и выбрасывал в море. Минувшей ночью у новорожденного был жар; видимо, это было вызвано сыростью и зловонием. Мир со вторника погрузился в уныние: небо и море смешались в какую-то пепельно-серую массу; пляж, сверкавший в марте искрами песчинок, превратился в жидкую кашицу из грязи и гниющих моллюсков. Даже в полдень свет был такой неверный, что Пелайо никак не мог разглядеть, что это там шевелится и жалобно стонет в дальнем углу патио. Лишь подойдя совсем близко, он обнаружил, что это был старый, очень старый человек, который упал ничком в грязь и все пытался подняться, но не мог, потому что ему мешали огромные крылья.
Напуганный привидением, Пелайо побежал за женой Элисендой, которая в это время прикладывала компрессы больному ребенку. Вдвоем они смотрели в молчаливом оцепенении на лежащее в грязи существо. На нем было нищенское одеяние. Несколько прядей бесцветных волос прилипло к голому черепу, во рту почти не осталось зубов, и во всем его облике не было никакого величия. Огромные ястребиные крылья, наполовину ощипанные, увязли в непролазной грязи двора. Пелайо и Элисенда так долго и так внимательно его рассматривали, что наконец привыкли к его странному виду, он им показался чуть ли не знакомым. Тогда, осмелев, они заговорили с ним, и он ответил на каком-то непонятном диалекте хриплым голосом мореплавателя. Без долгих размышлений, тотчас забыв о его странных крыльях, они решили, что это матрос с какого-нибудь иностранного судна, потерпевшего крушение во время бури. И все-таки они позвали на всякий случай соседку, которая знала все о том и об этом свете, и ей хватило одного взгляда, чтобы опровергнуть их предположения.
Это ангел,-- сказала она им.-- Наверняка его прислали за ребенком, но бедняга так стар, что не выдержал такого ливня да и свалился на землю.
Вскоре все уже знали, что Пелайо поймал настоящего ангела. Ни у кого не поднялась рука убить его, хотя всезнающая соседка утверждала, что современные ангелы не кто иные, как участники давнего заговора против Бога, которым удалось избежать небесной кары и укрыться на земле. Остаток дня Пелайо присматривал за ним из окна кухни, держа на всякий случай в руке веревку, а вечером вытащил ангела из грязи и запер в курятнике вместе с курами. В полночь, когда дождь кончился, Пелайо и Элисенда все еще продолжали бороться с крабами. Чуть погодя проснулся ребенок и попросил есть -- жар совсем прошел. Тогда они почувствовали прилив великодушия и решили между собой, что сколотят для ангела плот, дадут ему пресной воды и продуктов на три дня и отпустят на волю волн. Но когда на рассвете они вышли в патио, то увидели там почти всех жителей поселка: столпившись перед курятником, они глазели на ангела без всякого душевного трепета и просовывали в отверстия проволочной сетки кусочки хлеба, словно это было животное из зоопарка, а не небесное создание.
Его призыв к осторожности пал на бесплодную почву. Новость о пленном ангеле распространилась с такой быстротой, что через несколько часов патио превратился в рыночную площадь, и пришлось вызвать войска, чтобы штыками разогнать толпу, которая каждую минуту могла разнести дом. У Элисенды заболела спина от бесконечной уборки мусора, и ей пришла в голову хорошая мысль: огородить патио забором и за вход брать пять сентаво с каждого, кто хочет посмотреть на ангела.
Люди приходили аж с самой Мартиники. Приехал как-то бродячий цирк с летающим акробатом, который несколько раз пролетал, жужжа, над толпой, но на него никто не обратил внимания, потому что у него были крылья звездной летучей мыши, а не ангела. Отчаявшиеся больные прибывали со всего Карибского побережья в поисках исцеления: несчастная женщина, с детства считавшая удары своего сердца и уже сбившаяся со счета; мученик с Ямайки, который никак не мог заснуть, потому что его мучил шум звезд; лунатик, каждую ночь встававший, чтобы разрушить то, что делал днем, и другие с менее опасными болезнями. Посреди этого столпотворения, от которого дрожала земля, Пелайо и Элисенда хотя и бесконечно устали, но были счастливы -- меньше чем за неделю они набили деньгами матрасы, а вереница паломников, ожидавшая своей очереди посмотреть на ангела, все тянулась, пропадая за горизонтом.
В семье рыбака Пелайо и его жены Елисенды случилось несчастье: заболела единственный ребенок. Однажды утром, вернувшись с моря, Пелайо увидел на своем дворе старенького деда с крыльями. «Он был одет, как нищий, череп его был лысый, как колено, рот беззубый, которую старика, большие птичьи крылья, общипанные и грязные, лежали в болоте, и все это вместе придавало ему смешного и замысловатых форм …» Супруги осмелилось обратиться к старому, но тот ответил им какой непонятном языке. Тогда Пелайо и Елисенда позвали соседку, много видела странного в жизни, и та сразу сказала, что это ангел, который, возможно, прилетел за ребенком, но ливень сбила его на землю.
Вскоре все село узнало, что в доме Пелайо находится живой ангел. Рыбалка, предупрежден соседкой, что ангелы в это время года являются очень опасными, запер старика в проволочном курятнике. А когда наконец утих дождь, оказалось, что ребенок супругов выздоровела. Пелайо и Елисенда решили, что утром дадут ангелу воды, пищи на три дня и отпустят старого в открытое море. Но когда они вышли во двор, оказалось, что возле курятника скопились соседи, которые бросали старом пищу через сетку, словно цирковой животному.
И все думали, что делать с ангелом: некоторые предлагали назначить его председателем вселенной, другие — генералом, который выиграл бы все войны, третьи — вывести с его помощью новый род крылатых людей.
Появился и отец Гонзага. Он поздоровался со старым латыни, но тот в ответ буркнул что-то на своем языке. «Священнику сразу не понравилось то, что ангел не понимает Божьей языка и не умеет уважать Божьих слуг. Потом отец Гонзага заметил, что старик слишком похож на земного человека … и ничего в жалкой внешности старика не свидетельствовало о величии и достоинстве ангела ».. Поэтому, выйдя из курятника, священник предостерег прихожан, сказав, что крылья ни о чем не свидетельствуют, и они — атрибут не только ангелов, ибо и дьявол умеет перевоплощаться и обманывать неосторожных людей. Но эта речь не имела никаких последствий. Вскоре во двор Пелайо набилась уйма людей, которые чуть не развалили дом. И тут Елисенди пришло в голову брать с каждого, кто хочет посмотреть на ангела, деньги — пять сентаво. Люди шли и шли, и Пелайо с Елисендою вдруг обнаружили, что «у них собралась уже кругленькая сумма; менее чем за неделю они заполнили медяками все сосуды, которые имели в доме …».
Двор Пелайо снова стало безлюдным, хотя хозяева не имели на что жаловаться, за полученные деньги они перестроили дом, завели целую кроличью ферму, накупили много дорогих нарядов. Но ангел так и остался в курятнике. Ребенок рос, начала ходить, играла в курятнике, ангел относился к ней так же равнодушно, как и к другим. «Однажды мальчик и ангел одновременно заболели ветряной оспой. Вызвали врача. … Больше врача удивили крыла старого, которые были такими естественными в этом организме, возник логичный вопрос: почему их не имеют другие люди »?
Через несколько лет мальчик пошел в школу, новый дом состарился, а курятник совсем развалился, и ангелу некуда было деваться. Он слонялся по двору, домом и мешал хозяевам. Ангел очень постарел, уже почти ничего не видел, а из крыльев повыпадали перьев. Хозяева даже боялись, что старый умрет, но ангел выздоровел, и у него даже начало расти долгое и твердое перья, как у старых птиц. А однажды утром Елисенда увидела, что ангел пытается взлететь, и хотя не сразу, но ему удалось подняться вверх. Елисенда долго смотрела вслед ангелу, «который наконец собрался от них и полетел в сторону моря, превратившись в маленькую черную точку».
Маркес Габриэль Гарсия
Габриэль Гарсиа Маркес
Очень старый человек с огромными крыльями
Дождь лил третий день подряд, и они едва успевали справляться с крабами, заползающими в дом; вдвоем они били их палками, а потом Пелайо тащил их через залитый водой двор и выбрасывал в море. Минувшей ночью у новорожденного был жар; видимо, это было вызвано сыростью и зловонием. Мир со вторника погрузился в уныние: небо и море смешались в какую-то пепельно-серую массу; пляж, сверкавший в марте искрами песчинок, превратился в жидкую кашицу из грязи и гниющих моллюсков. Даже в полдень свет был такой неверный, что Пелайо никак не мог разглядеть, что это там шевелится и жалобно стонет в дальнем углу патио. Лишь подойдя совсем близко, он обнаружил, что это был старый, очень старый человек, который упал ничком в грязь и все пытался подняться, но не мог, потому что ему мешали огромные крылья.
Напуганный привидением, Пелайо побежал за женой Элисендой, которая в это время прикладывала компрессы больному ребенку. Вдвоем они смотрели в молчаливом оцепенении на лежащее в грязи существо. На нем было нищенское одеяние. Несколько прядей бесцветных волос прилипло к голому черепу, во рту почти не осталось зубов, и во всем его облике не было никакого величия. Огромные ястребиные крылья, наполовину ощипанные, увязли в непролазной грязи двора. Пелайо и Элисенда так долго и так внимательно его рассматривали, что наконец привыкли к его странному виду, он им показался чуть ли не знакомым. Тогда, осмелев, они заговорили с ним, и он ответил на каком-то непонятном диалекте хриплым голосом мореплавателя. Без долгих размышлений, тотчас забыв о его странных крыльях, они решили, что это матрос с какого-нибудь иностранного судна, потерпевшего крушение во время бури. И все-таки они позвали на всякий случай соседку, которая знала все о том и об этом свете, и ей хватило одного взгляда, чтобы опровергнуть их предположения.
Это ангел,-- сказала она им.-- Наверняка его прислали за ребенком, но бедняга так стар, что не выдержал такого ливня да и свалился на землю.
Вскоре все уже знали, что Пелайо поймал настоящего ангела. Ни у кого не поднялась рука убить его, хотя всезнающая соседка утверждала, что современные ангелы не кто иные, как участники давнего заговора против Бога, которым удалось избежать небесной кары и укрыться на земле. Остаток дня Пелайо присматривал за ним из окна кухни, держа на всякий случай в руке веревку, а вечером вытащил ангела из грязи и запер в курятнике вместе с курами. В полночь, когда дождь кончился, Пелайо и Элисенда все еще продолжали бороться с крабами. Чуть погодя проснулся ребенок и попросил есть -- жар совсем прошел. Тогда они почувствовали прилив великодушия и решили между собой, что сколотят для ангела плот, дадут ему пресной воды и продуктов на три дня и отпустят на волю волн. Но когда на рассвете они вышли в патио, то увидели там почти всех жителей поселка: столпившись перед курятником, они глазели на ангела без всякого душевного трепета и просовывали в отверстия проволочной сетки кусочки хлеба, словно это было животное из зоопарка, а не небесное создание.
Его призыв к осторожности пал на бесплодную почву. Новость о пленном ангеле распространилась с такой быстротой, что через несколько часов патио превратился в рыночную площадь, и пришлось вызвать войска, чтобы штыками разогнать толпу, которая каждую минуту могла разнести дом. У Элисенды заболела спина от бесконечной уборки мусора, и ей пришла в голову хорошая мысль: огородить патио забором и за вход брать пять сентаво с каждого, кто хочет посмотреть на ангела.
Люди приходили аж с самой Мартиники. Приехал как-то бродячий цирк с летающим акробатом, который несколько раз пролетал, жужжа, над толпой, но на него никто не обратил внимания, потому что у него были крылья звездной летучей мыши, а не ангела. Отчаявшиеся больные прибывали со всего Карибского побережья в поисках исцеления: несчастная женщина, с детства считавшая удары своего сердца и уже сбившаяся со счета; мученик с Ямайки, который никак не мог заснуть, потому что его мучил шум звезд; лунатик, каждую ночь встававший, чтобы разрушить то, что делал днем, и другие с менее опасными болезнями. Посреди этого столпотворения, от которого дрожала земля, Пелайо и Элисенда хотя и бесконечно устали, но были счастливы -- меньше чем за неделю они набили деньгами матрасы, а вереница паломников, ожидавшая своей очереди посмотреть на ангела, все тянулась, пропадая за горизонтом.